Сказка о том, откуда на земле взялись мошкара, гнус и прочие комары. Или о том, как простой рабочий парень-кожевенник победил врага, которого никто одолеть не мог. Заметили один чудный момент? У всего княжества проблемы, молодежь убивают пачками. Есть герой, который легко может помочь. Но — не поможет, пока, во-первых, не обратишься к нему лично, и, во-вторых, пока не уговоришь его, причем используя все, от лести и давления на жалость до подарков. Причем, он еще и покочевряжится – помогать или нет, потому что обиделся. И, судя по репликам княжьей дочери, такое отношение в порядке вещей в стране. Занятный момент.
Когда-то был в Киеве некий князь, и был около Киева змей, и каждый год посылали ему дань: давали или молодого парубка*, или девушку.
________________________
*Парубок — с украинского: парень, юноша.
Вот дошла очередь уже и до дочки самого князя. Ничего не поделаешь: коли отдавали горожане, нужно и ему отдавать. Послал князь свою дочку в дань змею. А дочка та была такая хорошая, что и сказать нельзя; вот змей ее и полюбил.
Как-то раз она к нему подольстилась да и спрашивает у него:
— Есть ли, — говорит, — такой на свете человек, чтоб тебя осилил?
— Есть, — говорит, — такой в Киеве, живет над Днепром. Как затопит хату, так дым аж под небесами стелется; а как выйдет на Днепр мочить кожи (ведь он кожемяка), то не одну несет, а двенадцать разом. И как набрякнут они водою в Днепре, то я возьму да и уцеплюсь за них: вытянет ли он их? А ему все трын-трава: как потянет, то и меня с ними едва на берег не вытянет. Вот его только мне и страшно.
Княжне запало это на ум, и думает: как бы ей весточку домой подать и на волю к отцу вырваться? А при ней не было ни души, только один голубок. Она выкормила его в счастливое время, еще когда в Киеве была.
Думала, думала… Вот змей захрапел, она и написала отцу: «Так и так, — говорит. — У вас, — говорит, — батюшка, есть в Киеве человек по имени Кирило, по прозвищу Кожемяка. Умоляйте вы его через старых людей, не захочет ли он со змеем побиться, не вызволит ли меня бедную из неволи? Умоляйте его, батюшка, и словами, и подарками, и чтобы не обиделся он за какое-нибудь случайное слово! Я за него и за вас буду до конца жизни Богу молиться».
Написала так, привязала голубю под крылышком, да и выпустила в окно. Голубок взвился под небо и прилетел домой, на подворье к князю. А дети как раз бегали по двору, да и увидели голубка:
— Батюшка, батюшка, — говорят, — смотри: голубок от сестрицы прилетел!
Князь сначала обрадовался, а потом подумал-подумал, да и загрустил:
— Это уже проклятый ирод загубил, видно, мое дитя!
А потом приманил к себе голубка, глядь — а под крылышком карточка. Он за карточку. Читает, а дочка пишет: так и так.
Вот сейчас же призвал к себе всех старейшин:
— Есть ли такой человек, что прозывается Кирилом Кожемякою?
— Есть, князь. Живет над Днепром.
— Как бы к нему подступиться, чтоб не обиделся, да послушался?
Судили-рядили, да и послали к нему самых старых людей. Приходят они к его хате, приоткрыли двери со страхом, да и струсили. Смотрят: сам Кожемяка сидит на полу, к ним спиною, и мнет руками двенадцать кож; только видно, как колыхает вот такой белой бородою.
Вот один из тех посланцев:
— Кхы!
Кожемяка вздрогнул, а двенадцать кож только: тресь, тресь! Обернулся к ним, а они ему в пояс:
— Так, мол, и так, прислал к тебе князь с просьбою.
А он и не смотрит, и не слушает, рассердился, что из-за них двенадцать кож порвал.
Они снова давай его просить, давай его умолять, стали на колени — все напрасно! Просили-просили, да и пошли понуривши голову. Что тут поделаешь? Грустит князь, грустят и все старейшины.
— А не послать ли нам тех, что помоложе?
Послали тех, что помоложе — ничего не могут поделать и они. Молчит и сопит, словно не ему и говорят. Так разобрало его за те кожи.
Тогда поразмыслил князь и послал к нему малых детей. Те как пришли, как начали просить, как стали на колени, да как заплакали, то и сам Кожемяка не вытерпел, заплакал да и говорит:
— Ну, это я уже для вас делаю!
Пошел к князю:
— Давайте ж, — говорит, — мне двенадцать бочек смолы и двенадцать возов конопли!
Обмотался коноплей, обсмолился смолою хорошо, взял булаву такую, что, может, в ней пудов* десять, да и пошел к змею.
______________________
*1 пуд = 16,38 килограмма.
Змей ему и говорит:
— Ну что, Кирило, пришел биться или мириться?
— Где уж мириться? Биться с тобою, с иродом проклятым!
Вот и начали они биться, аж земля гудит. Как только разбежится змей, да схватит зубами Кирилу, то так кусок смолы и вырвет; как разбежится, да схватит, то так пучок конопли и вырвет. А Кирило его здоровенною булавою как трахнет, так и вгонит в землю по пояс. Змей как огонь горит, так ему жарко; и пока сбегает к Днепру, чтобы напиться, да вскочит в воду, чтоб прохладиться немного, то Кожемяка уже и обмотался новой коноплей, и смолою заново обсмолился.
Вот как выскакивает из воды проклятый ирод, и как разгонится против Кожемяки, то он его булавою только луп! Как разгонится, то он знай его булавою только луп, да луп, аж эхо идет! Бились, бились — аж дымит, аж искры скачут. Стук такой подняли, словно у коваля* в кузнице по весне, когда всякому нужны лемеха** для пахоты: тогда и сам коваль бьет, и хлопцы бьют, а мех*** только шипит, сопя без остановки, а искры от горна и от железа скачут да шкварчат, кузница аж ходуном ходит; слышно ковальскую работу далеко по селу — вот такую же стукотню подняли Кирило со змеем, так мощно и часто глушил его железною булавою по голове.
________________________________
*Коваль — кузнец.
**Лемех — острый металлический наконечник у плуга, которым и вспахивают землю.
***Мех (меха) — приспособление для раздувания пламени в очаге кузницы.
Как из горна* свищет огонь синею трубою, так у того змея свистело пламя изо рта, из глаз и из ушей; разогрел его Кирило получше, чем коваль лемех в горне: аж фыркает, аж захлебывается проклятый, а под ним земля только стонет.
________________________
*Горн (горнило) — открытая печь, на которой раскаляли куски металла, чтобы выковать из них нужный предмет.
А тут в колокола звонят, молебны правят, а по горам народ стоит как неживой, сцепивши руки: ждет, что будет! Вдруг змеюка бубух, аж земля затряслась! Народ, стоя на горах, так и всплеснул руками:
— Слава тебе, Господи!
Вот Кирило, убивши змея, вызволил княжевну и отдал князю. Князь уже и не знал, как его отблагодарить, чем его наградить. С того-то времени и начало зваться урочище, где он жил, Кожемяками.
А куда ж змея убитого дели?
Эге! Тут Кирило сделал немного неразумно: взял его, спалил, да и пустил по ветру пепел; с того пепла и завелась вся та погань: мошки, комары, мухи. А если бы он взял, да закопал тот пепел в землю, то ничего б этого и не было на свете.