На самом деле мораль сей сказки: если один раз ваш пароль взломали, не надо ставить его еще и еще, надеясь, что вот теперь уж точно поможет. Иначе потом придется очень-очень много бегать и работать, чтобы восстановить все, что потерял.
То ли было, то ли не было, растила вдова Бацулай трех маленьких дочерей.
Собралась она однажды на мельницу зерно смолоть и сказала дочкам:
— В наш аул повадилась ходить ведьма Кацулай. Она ходит со своей собакой и крадет маленьких детей. Заприте крепко двери и не открывайте никому. А меня узнаете по голосу. Я скажу вам два слова: «Я Бацулай!».
А ведьма Кацулай в это время стояла со своей собакой за углом и все слышала.
Взвалила мать на плечи мешок, ушла на мельницу. А Кацулай тихонько подкралась к двери и ласковым материнским голосом сказала:
— Не приходила ли к вам Кацулай, детки? Откройте поскорее! Я ваша мама Бацулай.
Дети поверили ведьме. Старшая девочка подбежала к двери, открыла ее, а собака Кацулай схватила девочку и унесла. Вскоре вернулась мать домой. Видит, нет старшей дочки.
Долго искала бедная Бацулай свою девочку. Весь аул обошла, поднималась на высокие горы, опускалась в глубокие ущелья, нет нигде и следов ее доченьки.
Через месяц ли, через два собралась Бацулай на базар: пряжу продать, соли купить.
— Смотрите, детки, никому не открывайте! — строго наказывала она. — Только мне откройте, когда скажу: «Я Бацулай!».
Дети пообещали ей никому-никому не открывать, чужого в дом не пускать. И мать ушла. И только она из глаз скрылась, Кацулай тут как тут. Голосом матери она сказала:
— Не приходила ли сюда Кацулай, деточки? Открывайте, я ваша мама Бацулай!
И средняя девочка открыла дверь, а собака Кацулай схватила ее и унесла.
Вернулась мать с базара, дома одна только младшая дочка плачет. Долго искала Бацулай среднюю дочь. Весь аул дважды обошла, на высокие горы поднималась, в темные ущелья опускалась, звала, кричала — никто не откликнулся.
Наступила зима. Надо было матери за топливом в лес сходить. Осталась дома одна младшая дочка. Строго-настрого приказала ей Бацулай:
— Помни, доченька: открывать никому нельзя! Я вернусь, скажу: «Я Бацулай», тогда и откроешь.
Вернулась под вечер мать с вязанкой хвороста, а двери настежь и в доме пусто.
Трижды обошла Бацулай весь аул. На самые высокие горы поднималась, в самые глубокие ущелья спускалась. Все понапрасну! Встретила она в горах старика-отшельника.
— Что привело тебя в эти дебри? — спросил старик. — Люди сюда заходить не отваживаются…
Заплакала Бацулай:
— Горе мое меня привело! Украла ведьма Кацулай моих деточек…
— Она со своей собакой частенько охотится в моих краях… А живет она в ущелье, которое наглухо закрывается скалой. Скала у ведьмы волшебная. По ее слову она расходится, как ворота, по ее слову сходится, — и отшельник поднялся с Бацулай на соседнюю гору и оттуда показал ей волшебную скалу, а за ней логово людоедки Кацулай.
Поклонилась женщина отшельнику в ноги, молвила «спасибо» и собралась было идти, но отшельник остановил ее:
— Это еще не все! Ты послушай меня. Кацулай скоро должна вернуться с охоты. Постарайся проскользнуть за ней следом, когда скала будет открыта. Там, внутри, тебе ничто не грозит. Кацулай и ее пес после охоты сразу завалятся спать. Будут спать как убитые три дня. А ты за это время открой подвалы и выпусти на волю всех малых детей, что сидят у ведьмы под замком. А потом бегите, да побыстрее…
Отшельник подарил Бацулай кувшин с молоком лани, ветку терновника и острый, как нож, кремень.
Еще раз поблагодарила Бацулай старика, поспешила к волшебной скале. Пришла и спряталась за камнями. Ждать ей пришлось недолго. Поднялся вихрь, вершины деревьев склонились до самой земли, и сквозь шум ветра послышался собачий лай. Верхом на собаке, сидя задом наперед, ехала людоедка Кацулай. Она везла хурджины, полные краденых детей.
Подъехав к скале, Кацулай остановила собаку и крикнула: «Халт!». Это было волшебное слово, и скала, словно ворота, распахнулась. Скала пропустила собаку и ведьму, а вслед за ними проскользнула и Бацулай.
Скала тут же захлопнулась. Она прищемила подол платья Бацулай. Женщина отрезала кусок подола острым кремнем, что подарил ей отшельник, оглянулась и увидела, что стоит перед домом ведьмы. Дом был высечен из цельного камня. На дверях семи его подвалов висели семь замков, а в подвалах громко плакали дети.
Бацулай спряталась и подождала, пока ведьма и ее пес захрапели. Кинулась она тогда открывать замки. Выпустила из подвалов всех детей и своих трех девочек нашла. Обнимала она их, ласкала, плакала от радости.
Самых маленьких деток Бацулай посадила в хурджины, которые перекинула через плечо. А тем, кто постарше, велела взяться за руки и бежать следом за ней.
Собрались все у скалы. Бацулай громко сказала: «Халт!» — скала распахнулась, и все они вышли на волю, и скала за их спиной тут же захлопнулась.
Бежали они быстро, как могли детские ножки. Но вот оглянулась старшая дочка Бацулай и увидела: гонится за ними по пятам Кацулай с собакой. А бедной матери тяжело было нести хурджины, полные детей, и она все отставала…
— Скорей, скорей, матушка! — закричала девочка. — Догоняет тебя ведьма!
Оглянулась назад средняя дочка Бацулай. Видит: ведьма вот-вот их настигнет.
— Скорей! Скорей! Убегай, матушка! — взмолилась она. — Ведьма уже близехонько!
Оглянулась назад младшая дочка Бацулай, видит: ведьма уже зубы показывает: «Всех вас съем!».
— Матушка, милая! Ведьма съест нас сейчас! — заплакала девочка.
Взяла тогда Бацулай в правую руку острый кремень — подарок отшельника и бросила в Кацулай, приговаривая:
— Пусть встанут между тобой и нами кремневые скалы!
И встали между ними и ведьмой неприступные скалы, и побежали мать с детьми еще быстрее. Но Кацулай и ее собака прогрызли кремневые скалы.
Оглянулась назад Бацулай, видит — нагоняет их людоедка. Бросила тогда Бацулай позади себя терновую ветку, что подарил отшельник, и сказала:
— Пусть вырастет между нами колючий терновник!
И выросла между ними колючая чаша, и мать с детьми перевели дух и побежали быстро, как могли. Но Кацулай и ее собака прогрызли дорогу в колючем терновнике, и снова догнала ведьма беглецов — по пятам идет!
Что делать им, бедным? Силы уж на исходе… Бацулай устала нести тяжелые хурджины, быстро бежать больше не могла… Глянула: ведьма и ее пес — вот они, уже за спиной слышны. Плеснула тогда Бацулай через плечо молоко лани из кувшинчика, подаренного отшельником, сказала:
— Пусть разольется между нами молочное озеро!
И разлилось позади большое озеро. Людоедка Кацулай с собакой осталась на том берегу. Плавать она не умела. Надумала озеро выпить. И так они с собакой нахлебались молока, что животы у них вздулись, как бурдюки, и лопнули с треском, подобным грому в горах.
А Бацулай и дети тоже напились молока. Они плясали и смеялись от радости. Отдохнули на травке хорошенько, и пошли спокойно домой.
Спасенных от ведьмы детей Бацулай отдала их родителям, а сама с тремя своими девочками жила с той поры спокойно и счастливо. А люди хвалили храбрую Бацулай и сложили про нее эту сказку.
